От Кабула до Барселоны
Текст: Юлия БЕНЦАЛЬ, Барселона, "АиФ.Европа". Фото автора.
«Горы и выжженная пустыня без единой зелёной травинки, над которой высоко-высоко в белёсом небе парит орёл. И среди мёртвой тишины вдруг пение птиц...» - вспоминает свои первые впечатления об Афганистане Зоя Попова.
Russian Weekly Newspaper
"ARGUMENTY I FAKTY"
Pan European Edition
Обстрел колонны и десантного вертолёта, работа от рассвета до заката на военной продовольственной базе, жара под пятьдесят градусов, госпиталь в Кабуле, в который с поля боя привозили раненых ребят, годившихся ей в сыновья... Всё это было потом.
«Так уж мы были воспитаны...»
- Казалось бы - столько лет прошло, а война не отпускает! Посмотрите, вот фотография нашей базы. А это мы молодые... А здесь информация уже из местной прессы о недавней гибели в Афганистане
военнослужащей из Испании...
Зоя листает альбом, в который она год за годом собирает материалы из российской и испанской прессы, посвящённые афганской теме. Со старой чёрно-белой фотографии, лежащей на столике в
барселонском кафе, где мы встретились, улыбается пухленькая блондиночка с причёской Мэрилин Монро. „А выжженная пустыня и слепящее солнце снятся мне до сих пор...“
- Как же вы оказались в Афганистане? Казалось бы, в спокойное время женщине отправиться туда, где война...
- Так уж мы были в советские времена воспитаны. «Он хату покинул, пошёл воевать, чтоб землю в Гранаде крестьянам отдать...» Вот и я поехала исполнять свой интернациональный долг. Папа
назвал меня в честь комсомолки Зои Космодемьянской, и это наложило отпечаток на всю мою дальнейшую жизнь, - говорит Зоя Попова.
А компот - солёный
1985 год. По распределению она должна была ехать в Кандагар. Но одна из женщин, также отправлявшаяся на войну, уговорила поменяться, так как хотела быть рядом со служащим там сыном. Зоя
согласилась и попала в Хайратон - на продовольственную базу на севере Афганистана. Там не велись сильные бои, и, кто знает, может, этот обмен спас ей жизнь.
- Мы работали с утра до обеда и с пяти до поздней ночи. Мужчины разгружали вагоны, иногда по восемь - десять в день. В самую жару делали перерыв, как бы это назвали в Испании - сиесту. Мы должны
были принимать и распределять по воинским частям продовольствие и товары, поступающие из СССР. В основном консервы всех видов. Иногда они были уже с «бомбажем» - вздувшиеся от сильной жары. Всё
надо было перебрать вручную, помыть и рассортировать. Консервами мы и питались. Спали в палатках, мылись в пустых контейнерах. Но самым трудным для большинства оказалось отсутствие нормальной
питьевой воды. Вода была солёной и сильно хлорированной. Помню, увидела в первый раз на столе компот, обрадовалась - а он солёный...
Мешок на голову - и кто потом найдёт?
- Нам запрещено было выходить за пределы базы. Женщин там просто-напросто похищали. Мешок на голову - и кто потом найдёт? И у нас были случаи...
Иногда нужно было что- то купить в местной лавке - «дукане». Тогда нас вывозили в город, но всегда в сопровождении солдат с автоматами. Нам, женщинам, работавшим на базе, оружие и бронежилеты не
полагались. Когда машина останавливалась, её окружали мальчишки-«бача», прижимались лбом к стеклу и смотрели на чудо чудное - белую женщину без паранджи. Афганская милиция - «царандой» - гоняла
их от машин, но, надо сказать, и взрослые мужчины вели себя как мальчишки. Все норовили потрогать эту белую женщину. Якобы, у местного населения считалось, что это принесёт
удачу.
Хайратон - городок небольшой. Глиняные домики, в стенах которых вязнут пули. Он был расположен в стратегически важном месте - около моста, по которому поступало продовольствие для наших
военных баз. В Афганистане не было железных дорог, единственная ветка в три километра длиной
проходила через этот мост. В Хайратоне велась оживлённая торговля. Но часто из пустыни дул горячий ветер, несущий песчаные бури. Наши называли его «афганец», а местные - «шурави». И тогда
улочки вымирали, всё засыпало колючим рыжим песком...
Также в рубрике "ЛИНИЯ ЖИЗНИ":
"Я видел много людей, для которых чьё-то «Доброе утро!» стало первым шагом наверх. Я сам один из них", - рассказал фотограф Виорел Попеску «АиФ. Европа».
Выжить в лагере мне помогли немцы : "Самым страшным испытанием были расправы над другими. Каждый раз нас сгоняли на площадь и заставляли смотреть на все пытки и казни…" Читать дальше
Новогодняя ночь: стоны и кровь...
- Даже афганцы признавали, что советские военные - самые гуманные. Столько помощи и подарков их детям никто больше не делал. К нам на базу приезжали с концертами афганские школьники. Уезжали -
гружённые рисом, консервами, конфетами.
Тяжёлая работа, непривычные продукты, плохая вода... В итоге Зоя оказалась в госпитале с диагнозом «инфекционно- ревматоидный полиартрит».
В госпиталь в Кабуле удалось попасть уже в самый критический момент, когда больше не могла передвигаться самостоятельно. А потом - месяц в лёжку на больничной койке. Зоя не могла даже
удержать в руках ложку.
- Самое тяжёлое воспоминание той поры связано с новогодней ночью 1986 года. Под Кабулом шли ожесточён- ные бои, и к нам привозили раненых. Мест не хватало, люди лежали в коридоре. Стоны и
кровь... Молодые парни, которые годились мне в сыновья... - Зоя закрывает лицо руками. Время не может притупить эту боль.
Цветы от мэра
- Конечно, остались и хорошие воспоминания от той поры. Был забавный случай, когда мэр Кабула, лежащий в соседней палате на обследовании, подарил мне большую корзину цветов. Когда я начала
потихоньку подниматься с койки, он всё время приглашал зайти в его палату, «покушать фрукты, послушать музыку». Я, конечно, отказывалась. А то, глядишь, могла бы стать какой-нибудь третьей
женой, - улыбается Зоя.
После месяца без движения, когда надежды почти не осталось, в Кабул приехали врачи из Москвы, практикующие иглоукалывание. Они-то и поставили Зою на ноги. Потом ещё два месяца она проходила в
госпитале восстановительное лечение. А дальше для наших солдат афганская война закончилась.
"Важно понять: в жизни каждого есть свой «крест». И его нужно нести, иначе он просто раздавит тебя. Даже в самую темную ночь можно увидеть — пусть и сквозь пелену слез — звезды. Каким бы тяжелым он ни был, крест — это знак плюса. И в этом есть глубокий смысл." Читать дальше
Жизнь продолжается
Зою демобилизовали. Она получила инвалидность второй группы. Работать, как прежде, бухгалтером, сидя целый день на одном месте, она не могла. Боли в суставах, давление под 200, перебои с
сердцем. Пришлось переучиваться на газового оператора. Вскоре в стране начались кардинальные перемены, и женщину пред- пенсионного возраста уволили. Но сдаваться она не привыкла! Зоя выиграла
процесс против незаконного сокращения и через месяц... уволилась сама.
Она решила круто изменить свою жизнь. На компенсацию в тридцать тысяч рублей, которые отсудила у прежних работодателей, немного подлечилась и купила путёвку в Испанию. Там уже жили её сестра
и дочь. За время болезни Зоя сильно располнела, практически не следила за собой. Но перед поездкой в Испанию похудела на несколько десятков килограммов, сразу сбросив и лет пятнадцать.
Оказывается, и в 55 лет не поздно изменить отношение к жизни. Воспитанная на идеях коммунизма-атеизма, Зоя теперь верит в Бога, практикует дыхательную гимнастику, занимается самоомоложением. Спит
на террасе на открытом воздухе. Изучает восточную философию. Болезни потихоньку отходят. Теперь это женщина, уверенная в себе и радующаяся каждому дню.
Но, несмотря на разительные перемены, произошедшие в жизни, память об Афганистане живёт в её душе. Зоя Попова бережно хранит почётные грамоты и медали «Участнику войны в Афганистане» и
«Воину-интернационалисту от благодарного афганского народа»... У неё есть удостоверение, действительное на территории не существующего ныне государства - СССР. И воспоминания.
- Я ни о чём не жалею. Афганские годы были хорошими годами моей молодости. Там я встретила свою любовь... А потерянное здоровье теперь восстанавливаю в Испании. Когда на рассвете выходишь на
море, делаешь гимнастику - такой прилив энергии! Каждый день не устаю повторять: «Я люблю себя и весь мир!»
Опубликовано в "АиФ.Европа" №9/2005
Поделиться ссылкой:
